Золотистые огни Хануки

 

Все врата открыты! Дорогие друзья! В этом месяце - все возможно! Время чудес наступило. Желайте, загадывайте, записывайте, читайте подсказки от Вселенной и - реализуйте. Все врата открыты!

 

Вот интересная история о Хануке и внуке Баал-Шем-Това, который спас человека с помощью “левитации” и перелета ханукальных огней на расстояние.

 

Мы перевели ее на русский из сборника на английском языке.

 

Это случилось в один из вечеров Хануки. На улице бушевала метель, но внутри синагоги было уютно и тепло. Ребе Борух из Меджибожа, внук Баал Шем Това - стоял у меноры, окруженный хасидами.

 

Он произнес благословение, зажег ханукальные огни, поставил служебную свечку в подсвечник и начал петь “Эти светильники - А-нерот алалу”. Святость и радость озаряли его лицо... ученики смотрели на него с благоговением.

 

Огоньки свечей ярко горели. Ребе вместе с хасидами пели “Ма-оз цур” и другие ханукальные песни. Внезапно пламя свечей задрожало, хотя в дом не проникало ни малейшего дуновения ветра. Каждый огонек будто танцевал. Или боролся с кем-то. И вдруг пламя исчезло!

 

Оно не потухло, дыма тоже не было. Его просто не было на месте, как будто кто-то его забрал. Ребе задумался. Его помощник хотел было зажечь новый огонь, но ребе остановил его. Он подал знак, чтобы хасиды продолжили пение.

В перерывах между песнями ребе говорил о Торе. Вечер прошел прекрасно, и хасиды, казалось, забыли об исчезнувшем пламени светильника. Тайна раскрылась позднее.

 

А пока что мы бы назвали этот случай просто “сбоем в матрице”...

.

.. Около полуночи тишину нарушил скрип колес подъехавшей к дому повозки. Дверь распахнулась, и на пороге возник хасид, живший в отдаленной деревне. Одежда на нем была порвана и испачкана, по распухшему лицу струилась кровь. Но глаза его сияли. Умывшись и отдышавшись, он сел за стол и начал свой взволнованный рассказ.

 

- Слушайте, что сейчас было!!! Я не в первый раз еду через лес в Меджибож и прекрасно знаю дорогу. Но на этой неделе была страшная вьюга, и мне пришлось ехать очень медленно. Я волновался, что могу опоздать и не встретить Хануку вместе с ребе. Я настолько испугался, что решил несмотря на непогоду, ехать напролом дальше. И я продолжил путь.

 

Должен признать, что это решение было неразумным, но понял это я слишком поздно. Тут-то - как стемнело - на меня напали разбойники. Решив, что если человек выбрался в такую погоду на дорогу, значит это богач, чье дело не терпит промедлений; и они потребовали, чтобы я отдал им все свои деньги.

 

Я пытался им что-то объяснить, умолял их, но они не верили, что денег у меня нет. Они выхватили поводья лошади и забрались в повозку. Двое уселись по обе стороны от меня, чтобы не дать мне сбежать, и повезли к своему главарю, чтобы тот решил, что со мной делать. Пока бандиты ждали своего главаря, они допросили меня, обыскали и перетрясли всю повозку.

 

Затем они принялись бить меня, пытаясь выведать секрет, где же я прячу деньги. Я говорил им правду, но они мне не верили.

 

Шли часы. Наконец бандиты связали меня - израненного и измученного - и бросили в погреб. Я истекал кровью, тело ломило от боли.

 

Так я пролежал до вечера, пока ко мне не спустился главарь этой шайки. Я попытался рассказать ему о том, как буду счастлив, приехав к Ребе, и что мне столь важно попасть к нему до начала праздника, что я решил ехать ночью.

Казалось, мои слова произвели на него впечатление, или его поразило то, что я выдержал все пытки. Как бы то ни было, - слава Б-гу, он отпустил меня живым на волю.

 

Напоследок он произнес: “Ты говоришь, что твоя вера в Б-га сильна, а твое желание быть рядом с ребе непреклонно. Вот сейчас мы это и проверим. Я отпускаю тебя, но знай, что дорога очень опасна. Даже самые отчаянные из моих людей не рискуют заходить в глубь леса в одиночку, тем более в такую погоду.

 

Что ж, иди и испытай свое счастье! Обещаю тебе: если ты выйдешь из леса живым и невредимым, я распущу свою банду и начну жить честно. Выйдя из леса, выброси свой носовой платок в канаву - увидев его, мой посланец поймет, что ты спасся”.

 

Я снова очень испугался. Пережитые несчастья и так глубоко запали мне в душу, а впереди меня ждало неизвестно что. Но подумав о том, как я буду счастлив рядом с ребе, я отбросил все сомнения и, забрав лошадь и повозку, устремился вперед.

В лесу - непроглядная тьма. Я слышал рядом с собой крики диких зверей. В какой-то момент мне показалось, что меня окружает стая волков.

 

Я прижался к шее лошади и пустил ее галопом. Но конь заартачился, испугавшись темноты. Я не знал, что делать дальше. В этот момент перед повозкой возникли огоньки и поплыли в воздухе. Лошадь послушно последовала за ним. Волки разбежались, а я поехал на огонек.

 

На подъезде к городу я выбросил в канаву платок. Кто знает? Может быть, маленькое пламя свечей подаст этим бандитам знак - встать на путь исправления. Да вот же они, эти огни, которые меня спасли!

 

И он сам, и все остальные повернули головы и заметили, что свечи в меноре горят вновь - так же ярко, как и прежде...

Вот такой “сбой в матрице”...

Посвятим этот рассказ Новому году хасидизма, который знаменуется большим весельем среди хасидов и новым циклом годичного изучения книги “Тания” (об авторе которой мы рассказали в нашем прошлом выпуске).

Самопожертвование марокканского цадика

Помимо общеизвестных праздников - Хануки, нового года хасидизма (19 кислева) и дня свадьбы Любавичского ребе (14 кислева), есть и еще важные события в историческом аспекте этого месяца.

 

Мы еще ни разу не говорили с вами о лидерах марокканского еврейства -и , возможно, пришло время!

 

Например, на 14 кислева приходится день кончины рава Давида Абухацира, старшего брата Баба Сали - одного из руководителей еврейской общины в Тафилалат в Марокко, святого человека, автора исследований по Торе, который пожертвовал собой во имя своей общины и был казнён самой невиданной казнью, какая только может быть...

 

Раби Давид Абухацира родился в 1866 году, в семье рава Масуда Абухацира, и был внуком знаменитого (получившего прозвище “обладатель волшебной циновки” р. Яакова Абухацира. С малых лет изучал Тору под руководством своего деда, раби Яакова, и дяди, раби Ицхака , а позже у равина Моше Тургемана в иешиве г. Тафилалат.

 

В 1917 году французская армия завоевала Марокко. Арабы под руководством бандита М. Мухаммеда бин Касема воевали с французами, и после длительного периода французы отступили.

 

Затем Мулай Мохаммед выступил против марокканской королевской семьи, боролся за власть и захватил трон. В 1919 году он издал указ об уничтожении всех даримских евреев в округе Тафилалат, на том основании, что они якобы устанавливали тайную связь с французскими оккупантами с целью изгнания руководимого им повстанческого правительства. Чтобы усилить страх и тревогу среди евреев, он не назвал дату исполнения указа.

 

В ту субботу, 14-го кислева, раби Давид (которого местные евреи и арабы называли Хахам Дауд и глубоко уважали) не надел к Шабату белую одежду, как принято у каббалистов, а остался в обычной чёрной. Он сократил время субботней трапезы и закрылся в своей комнате; то же повторилось и после утренней молитвы.

 

В полдень солдаты окружили еврейский квартал и приказали всем евреям собраться на площади. Естественно, что все поспешили к раву - чтобы рыдать и умолять его попытаться предотвратить расправу.

 

Рав успокоил всех, сказав, что действительно на Небесах вынесен страшный вердикт, однако он, раби, попросил у Творца забрать его собственную душу во искупление грехов всей общины!

 

После того, как все евреи собрались на центральной площади, советники бандита Мулая Мухаммеда убедили его, что он должен убить только несколько евреев, - ведь, мол, если они все вымрут, то не с кого будет собирать налоги и другие платежи.

 

Некого будет грабить. Поэтому убить им надо троих!

 

Солдаты пришли в дом раби Давида с приказом привести его к правителю.

Раби Давид вышел из дома под конвоем, а за ним в скорбном молчании потянулась вся община. Когда процессия прибыла к дому правителя, приказали всем разойтись по домам, добавив, что каждый, кто останется, будет убит.

И ещё: правитель решил не убивать всех евреев, а – расправиться только с их главой.

 

Закричали люди от горя, и лишь один рав Хахам Дауд был доволен, ибо понял - его молитва была услышана!

В книге «Врата Востока» рассказывается, что Мулай Мухаммад приказал взять раби Давида и двух самых богатых людей города рабби Ицхака бен Симхона и его сына раби Давида, привязать их живыми к дулам пушек и по его знаку дать залп из тех самым пушек...

 

После смерти Хахама Дауда злодей Мулай Мухаммад издал указ, запрещающий оплакивать смерть рава Давида, и любой, кто будет его оплакивать, также будет казнен. Горе и скорбь евреев были огромны, безграничны.

 

Через несколько дней после убийства тело рава Давида Абухацира было передано главам общины, и он был предан земле со скромными похоронами , да и тем пытались помешать его убийцы, не дозволяя, чтобы кто-либо оплакивал раби Давида.

 

После смерти старшего брата раби Исраэль Абухацира (Баба Сали) был вынужден принять на себя руководство общиной.

По горным тропам он увел евреев в город Арпад, находившийся под охраной правительственных войск, где 20 лет руководил марокканской общиной, будучи главой раввинского суда в Арпаде.

 

Баба-Сали затем стал руководителем сефардского еврейства Израиля, по совету Любавичского ребе, Мошиаха наших дней.

Да поможет заслуга праведника избавлению солдат ЦАХАЛА и народа Израиля от всех опасностей и врагов, террористов и войны, поможет нашим солдатам победить, найти удерживаемых Хамасом заложников и всем вернуться живыми домой! Амен!

 

Эстер Кей,
исследователь каббалы и эзотерики из Цфата,
Израиль, специально для Торонто Экспресса