Жизнь как подвиг

Любавичский Ребе Менахем-Мендл Шнеерсон. Дорогие друзья! 11 Нисана, выпадающего в этом году на 19 апреля, евреи всего мира празднуют сто двадцать два года со дня рождения Любавичского Ребе. Дата рождения Ребе имеет для нас огромное значение в первую очередь потому, что речь идет не просто об авторитетнейшем духовном лидере еврейского народа современности. Ребе всей своей жизнью доказал, что личность может в огромной мере влиять на историю. Не вызывает никаких сомнений, что то, как выглядит современное еврейство, несет на себе яркий отпечаток жизни этого удивительного человека. 100 лет жизни Ребе покрывают почти весь XX век. Итак, какими они были? 

1902 год. Детство.

Любавичский Ребе Менахем-Мендл Шнеерсон родился 18 апреля 1902 года в Николаеве. Его отец, рабби Леви-Ицхок Шнеерсон, был известным знатоком Кабалы и Талмуда, мать – ребецн Хана – из семьи потомственных раввинов, Яновских.

Когда Менахему-Мендлу было 7 лет, семья переехала в Екатеринослав (ныне Днепропетровск), где отец его стал главным раввином города. Город находился внутри черты оседлости.

Для евреев царской России это были тяжелые годы, годы погромов и преследований. Ребецн Хана вспоминала, как в 1905 году, чтобы переждать погром, множество еврейских семей были вынуждены прятаться в укрытии. Дети пребывали в страхе, и, чтобы из-за их плача или неосторожного поступка не обнаружили тайник, родители успокаивали их ценой неимоверных усилий, хотя и сами с трудом преодолевали то же чувство.

Трехлетний Мендл подходил к малышам, угощал конфатами, чтоб не плакали. А еще он однажды стал… революционером: увидев демонстрацию против царя, заучил лозунг «Долой самодержавие!» и потом дома описывал круги вокруг стола, провозглашая «Долой!». Насилу успокоили… Душа просила справедливости.

Все это для Ребе не было только теорией. Прошли многие десятилетия. В 1980 году он организовал «Цивойс Ашем», свою «детскую армию», призванную нести спасение миру. С самого начала он воспринимал детей как основную, авангардную силу своей деятельности, они были его самыми большими энтузиастами и его спецназом - «войском», со стратегией и тактикой, с полководцами, знаками отличия по службе и т.д.. Несколько раз в году Ребе организовывал детские собрания. Он говорил на доступном всем языке, но без снисхождения, отдавая детям «приказы», в которых проявлялось его отношение к ним как к полноценным участникам человеческой миссии в этой жизни.

«У детей есть сильное чувство, что они - пуп Вселенной, и все создано для того, чтобы им служить. В этом эгоцентризме, разумеется, присутствуют негативные аспекты, но ощущение себя, определяющее человеческое бытие, играет центральную роль в задаче созидания. По этому поводу Талмуд гласит: “Каждый человек должен сказать: ради меня был создан мир”. Задача образования – направлять это врожденное убеждение на верное выражение: личность должна расценивать каждую мысль и действие как реально и глобально значимые».

1915-й. Учеба.

О юности Ребе мало сведений – по той простой причине, что в эти годы все дни и ночи он посвящал своему собственному образованию. Известный как одаренный ученик, он окончил хедер в раннем детстве и обучался у частных учителей, а вскоре под руководством отца и вовсе начал самостоятельные занятия. Уже в отрочестве Мендл переписывался со знаменитыми исследователями Торы. Известно, что рассчитывал заранее прохождение кометы, лунные циклы и вообще ценил астрономию.

Потом, став мировым лидером Хабад-Любавич, Ребе основал около дюжины ешив, включая академии по изучению Торы в Марокко (1950), Австралии (1950), Монреале (1957), Майами (1974), Сиэтле (1976), Каракасе (1977), Лос-Анджелесе (1978), Буэнос-Айресе (1980) и Йоханнесбурге (1984).

1916-й. Первая мировая война.

Первая мировая война наводнила Россию толпами беженцев.

Многие из них прибывали в Екатеринослав, где вдобавок к острой нехватке продовольствия, жилья и предметов первой необходимости им приходилось сталкиваться с враждебностью местных властей. Евреи, в частности, страдали от классических антисемитских обвинений в якобы сотрудничестве с врагом, подвергались арестам, облавам ради выкупа, доходило и до казней. Пятый Ребе Хабада покидает местечко Любавич и переселяется в Орле, затем в Ростов-на-Дону, а иешива перемещается в г. Кременчуг. Именно в Ростове и произойдет в 1923 году первая встреча нашего Ребе, совсем молодого человека, и его наставника – 6 Любавичского ребе.

Внимание к материальным нуждам ближнего всегда было краеугольным камнем движения Хабад, с самого его возникновения. И Ребе, в разное время стоявшие во главе этого движения, никогда не считали себя исключительно «духовными» лидерами, поскольку физическое состояние людей было для них не менее важно, чем состояние душ.

В царской России они основывали сельскохозяйственные поселения и фабрики для производства продуктов питания, необходимых нуждающимся евреям, при коммунистическом режиме тайно поддерживали «контрреволюционеров», лишенных всех средств существования, в разгар Холокоста посылали эмиссаров на помощь узникам лагерей смерти. Седьмой Любавичский Ребе Менахем-Мендл Шнеерсон в одной из своих бесед сказал: «Внимание к материальным нуждам ближнего – самая высокая добродетель».

Спустя полвека его последователи создают благотворительные фонды, управляют наркологическим реабилитационным центром в Калифорнии, вывозят самолетами детей из радиоактивной чернобыльской зоны, содержат бесплатные столовые в разных городах от Иерусалима до Москвы. Согласно указаниям Ребе создан ряд беспроцентных фондов для ссуд, и последователи Ребе значительную часть своих средств выделяют на обслуживание социальных нужд общины.

20 и 30-е годы. «Совецкие реалии» - морда пса.

В 1923 году Менахем-Мендл Шнеерсон познакомился с рабби Йосефом-Ицхоком Шнеерсоном, шестым Любавичским Ребе, учителем и лидером всемирного движения Хабад-Любавич.

Уже шесть лет как партия коммунистов захватила власть в Российской Империи, и Евсекция (Еврейская секция НКВД), основанная Иосифом Сталиным, начала безжалостную войну против иудаизма: повсеместно закрывались еврейские школы, синагоги и религиозные организации. Религиозных лидеров арестовывали, многие из них были вскоре расстреляны в подвалах ЧК.

Рабби Йосеф-Ицхок вел борьбу за сохранение иудаизма в Советской России, посылая своих эмиссаров во все концы страны для создания подпольных школ, микв, налаживания каналов доставки финансовой помощи и кошерной пищи. В его тайную, очень опасную работу включился и Менахем-Мендл Шнеерсон. А в 1926 году в роду Шнеерсонов произошло большое событие: состоялась помолвка Менахема-Мендла с девушкой Хаей-Мушкой, также по фамилии Шнеерсон.

Когда летом 1927 года агенты ГПУ пришли в ленинградскую квартиру рабби Йосефа-Ицхока, чтобы его арестовать, Хая-Мушка сумела через окно подать знак жениху о случившемся, так что ему удалось своевременно убрать «улики», предупредить об опасности тех, кого было необходимо, а впоследствии задействовать все международные силы для отмены смертного приговора, вынесенного рабби Йосефу-Ицхоку, и в конце концов добиться его освобождения.

Долее оставаться в стране, где в любую минуту ему грозила смертельная опасность, было более чем рискованно, и в 1927 году рабби решился на отъезд. Но на месте оставалась хорошо отлаженная нелегальная сеть учителей и активистов, и рабби Йосеф-Ицхок продолжал руководить их деятельностью по другую сторону «железного занавеса» вплоть до своей кончины в 1950 году.

Менахем-Мендл был одним из тех немногих членов семьи Шнеерсонов, которым разрешили выехать из страны вместе с рабби Йосефом-Ицхоком, он всегда был активным помощником тестя во всех его делах. В самые мрачные годы антирелигиозных гонений, уже будучи Любавичским Ребе, Менахем-Мендл через множество тайных каналов продолжал поддерживать контакты с евреями Советского Союза и посылал к ним под видом туристов или бизнесменов своих верных эмиссаров. С падением коммунистического режима «сеть» Ребе вышла из подполья, продолжая предоставлять материальную и духовную помощь русским евреям, только теперь уже открыто. И сегодня на всем постсоветском пространстве посланцы Хабад-Любавич помогают евреям возрождать традиционное национальное наследие.

Всякий раз, когда при Ребе заходила речь о страданиях советских евреев и громадных жертвах, которые они понесли из-за приверженности своей вере, его переполняли сильные чувства. И что бы ни приходилось делать для них, он часто говорил, что это всего лишь мельчайшая часть того, что они дают всему еврейскому народу своей мужественной преданностью нашей общей судьбе.

В декабре 1928 года в Варшаве состоялась свадьба Менахема-Мендла и Хаи-Мушки.

Той же ночью за сотни километров от Варшавы состоялась другая свадьба, но, увы, без реальных невесты и жениха. В Днепропетровске родителям Менахема-Мендла, которых советские власти постоянно донимали за их деятельность на благо иудаизма, было отказано в выезде на свадьбу сына. Но хотя «железный занавес» не дал им возможности присутствовать на свадьбе своего первенца, тем не менее они решили порадоваться его счастью, насколько в их ситуации это было возможно. В своих волнующих воспоминаниях мать Ребе ребецн Хана описывает свадебное торжество, состоявшееся в их доме, на котором жених и невеста не присутствовали физически, но радость сияла так же ярко, как сильна была боль в сердцах родителей жениха.

...Жизнь отца Ребе рабби Леви-Ицхока Шнеерсона закончилась трагически: в 1939 году его арестовали, жестоко пытали и отправили в казахстанскую ссылку, где в 1944 году он и умер от болезней и лишений.

Из обращения Ребе в мае 1984 года: «Муж и жена составляют единое целое, у них одна душа; и Б-гу было угодно, чтобы душа эта на протяжении определенной части ее жизни на земле теплилась в этих двух отдельных телах и каждая ее половина выполняла свое назначение в жизни отдельно до того момента, когда Б-г соединит их женитьбой.

Это объясняет ту великую радость, которая сопутствует свадьбе, – радость, не имеющую себе равных ни в каких других случаях. Две половины души, разделенные с рождения и росшие в разных домах, разных общинах, возможно, даже в разных странах, соединились силой Того, Кто составляет пары. Что может быть выше этой радости?»

(Окончание в следующем номере).