Почетная старость, или Патриарх Яаков на попечении сына-олигарха.
Напряженная трудовая жизнь. Итак, праотцу Яакову исполнилось 130 лет. Он живет в Земле Ханаанской и все еще трепетно ждет своего пропавшего сына Иосифа, ждет какой-то весточки от него. И вот одна из внучек, Серах, начинает наигрывать и напевать любопытную мелодию со словами: «Жив еще Иосиф, он правит всем Египтом». Песенка повторялась многократно, чтобы Яакову стало интересно и чтобы он вышел из апатии.
Яаков получает известие о том, что Иосиф жив, и вот даже подарки от него: целые колесницы с едой, одеждой, лакомствами! А колесницы были тогда стратегическим оружием египетской армии, и на их вывоз Иосифу было выдано особое разрешение. Это было тогда вроде нынешних беспилотников.
У Яакова же было условлено с юным Иосифом изучать Тору, и они как раз расстались на таком месте Торы, которое может быть при известной лингвистической вольности ассоциировано с колесницами. То есть Иосиф послал ему намек: мол, я тот, с которым ты учил Тору. Ну, тут-то ожил дух Яакова, возродилось все его существо, переполнил его восторг, дух святости почил на нем (а в скорби не было на нем духа святости). И ожил Яаков!!! Он пошел в Беер-Шеву и принес жертвы Б-гу, а также было ему видение от Г-спода относительно будущего, что делать и как поступать.
Когда Яаков прибыл в Египет, река Нил стала бурной и полноводной. Патриарха поприветствовал весьма довольный этим обстоятельством фараон. Он спросил, каков его возраст? Тот ответил, что 130 лет, но качеством и количеством – не ай-яй-яй.
Так себе жизнь, не завидная. Потом он благословил фараона и пошел заселяться на новое место – на пастбищах Гошен, посреди Египта. С Яаковом вошло в Египет 70 человек, считая его.
Это и был на тот момент весь еврейский народ. 17 лет прожил Яаков с Иосифом в Египте, и были они самые счастливые за всю его напряженную трудовую жизнь. В области Гошен функционировали иешивы, преподавалась Торы, а в остальное время евреи занимались скотоводством.
Иосиф же успешно монополизировал для фараона земли египтян, кроме жрецов, которые остались при своем, ибо были на довольствии. Египтяне обожествляли Иосифа и хорошо относились к его родне. Потом Яаков умирает, и в этот же день кончается беспутная жизнь его антипода – бешеного Эйсава. В пещере Махпела в Хевроне происходит захоронение патриарха Яакова, однако от Эйсава захоранивается не все тело, а только его голова, отрубленная Хушимом, сыном Даном.
Подробнее вы сможете прочесть в нашей книге «Неделя с Торой», автор Эстер Кей, в онлайн изданиях «Амазон» и других.
Наши дорогие и любимые старики.
Обзор писем, которые пришли в редакцию.
«Моего папу зовут Ишай Файтелевич. Его мобилизовали в самом начале войны, и он сразу же попал в плен в так называемом харьковском окружении. Ночью ему с другом Семой удалось подрыть под проволокой лазейку и удрать. Сейчас мы знаем, что вернуться к «своим» было непростительной ошибкой, но они ведь не знали. Прибежали радостные, а их как предателей, заведомо завербованных врагом, посадили в сталинский концлагерь. Оттуда сбежать не удалось. 12 лет, пока не умер Сталин (Имах шмо, да сотрется имя злодея), отсидели. В апреле 1953-го - амнистия. Женился, работал день и ночь, настоящий трудоголик, вносил свой вклад в науку, какие-то изобретения, рацпредложения, обеспечивал семью. Оттепель, цеховики, враги народа. Громкое дело, трансляция из зала московского суда по телевидению. Четверо осужденных за выпуск капроновых бантиков - Аронович, Каганович, Рабинович и Столовицкий - признаны врагами народа, подрывающими экономику процветающей страны. Приговор: расстрел! Верховный суд отклонил жалобы троих, а папу помиловали, он получил 15 лет строгого режима, но сидел, слава Б-гу, с политическими, а последние 5 лет благодаря трудоголизму и толковым рацпредложениям были заменены на вольное поселение. Прожил долгую жизнь, был крепкий и закаленный, но рассказывать о своей жизни не любил. Я долго думала: писать, не писать об этом. Но решила, что нельзя забывать то, что происходило в той стране, беззакония, которые назывались законом, и страдания людей, и ненависть и антисемитизм, и сильных людей, которые пережили немецкий, советский, сталинский, брежневский режимы. Я вижу тут элементы чуда: побег отца, отмена приговора только ему, крепкое здоровье после 27 лет ужасных условий в тюрьмах».
Белла,
Израиль
«Сделать бы бесконечную ленту историй жизни наших отцов... Мой отец тоже не любил рассказывать про три войны, про местечко, из которого убежал в 15 лет, про родственников, про соседей. Только перед кончиной, в 91 год, здесь, в Израиле, вдруг заговорил на идише, беспорядочно вспоминая что-то...»
Натан Бар,
Израиль
«Напишу немножечко про нашу Лилию. Есть в нашем дневном центре замечательная женщина (они все прекрасны, каждая по-своему). Лиля как-то рассказала про свое детство, я рыдала. Жили они в Минском гетто, мама и две дочки - Лиля (10 лет) и Света (4,5). Папа ушел воевать и пропал. У них была большая квартира, поэтому Лилина мама приютила еще несколько семей, каждая жила в своем углу, за перегородкой, и, несмотря на количество, было тихо. Мама Лили участвовала в подпольной организации сопротивления, и ее выдала еврейка. Вызвали ночью несколько человек, и эсэсовец расспрашивал, поочередно светя в лицо фонариком, кто из них - подпольщица, указали на маму Лили. Девочка уцепилась за маму, боялась отпускать. Мама сняла с руки золотые часики и отдала дочке: «Продай, когда понадобится». Когда маму хотели забрать, Лиля кричала и вцепилась в мамин подол. Тогда немец сказал: «Не бойся, я приведу маму», и девочка поверила, ведь говорил взрослый человек, и ушла домой спать. Лиля подскочила в пять утра и бегала по гетто с криками «Мама! Мама!», так несколько дней, пока не кончились силы от голода, тогда она вернулась домой и упала на кровать со слезами бессилия, к ней залезла Света и сказала: «Не плачь, Лиля, мы сходим к маме на могилку».
Через несколько дней, вынужденная голодом, Лиля продала немцу-охраннику часики за 400 граммов маргарина и маленький кирпичик хлеба. «Когда люди говорят, что умирают после двух недель голода, они врут, сама знаю, мы жили два месяца голодными», - сказала Лиля про время, когда кончился маргарин и хлеб. Старшая сестра решила пойти на риск и выйти из гетто к знакомой русской семье и попробовать подзаработать немного еды для себя и сестры. Света не хотела отпускать Лилю, но была так голодна, что согласилась остаться одна. Лиле повезло, ей помог перелезть через сетку гетто мальчик, а потом она помогла ему, хоть знакомы они не были. За мытье полов у знакомой семьи Лиля получила картофелину и кусочек хлеба, закончила она поздно и осталась ночевать у работодателей. На следующий день, приблизившись к гетто, она увидела странную и страшную сцену - по всему периметру ограды стояли немцы, вплотную, спиной к городу, лицом к гетто. Зачистка гетто, когда часть жителей увозят в место уничтожения, длится обычно 2-3 дня. Через несколько дней Лиля пришла к гетто с кастрюлей и сделала вид, что чистит ее песком. Со стороны гетто к ограде подошли двое мальчиков, и сказали ей, что возвращаться ей не к кому, всех забрали.
«И Свету?». «И Свету, только твоя тетка старая спряталась под кровать, но, не выдержав голода, вылезла через день и все равно ее увезли», - ответили мальчики.
Остаток войны Лиля провела у знакомой русской семьи, помогая им с двумя маленькими дочками. Когда переехала в Израиль, оформила их Праведниками Народов Мира. Самое интересное, Лиля часто выходит в комнату отдыха и там читает Теилим и еще каждое утро говорит «Моде ани» (молитву благодарности)... Это только совсем маленькая капелька, что я о ней знаю, с ее слов».
Ора Зайцева,
работник дневного центра дома престарелых, Израиль.
