Война и мир

 

Спасая жизнь.... Дорогие друзья! Мы обычно говорим в этой рубрике о недельной главе Торы, о каббале и высшей мудрости. Но иногда рассказываем также и просто истории из жизни, особенно когда война и мир так причудливо и страшно переплелись в нашей новой реальности. И вот - такая подборка новостей. Она будет особенно интересна выходцам из Украины и Молдовы. Затронут в ней и Израиль.

 

Встреча в администрации президента Республики Молдова 

 

Президент Молдавии Майя Санду встретилась с раввином общины «Хабад Любавич» Зуше Абельским. 
Они почтили память жертв еврейского погрома, произошедшего 119 лет назад в Кишиневе, а также жертв войны на Украине. Г-жа Санду и рав Абельский выразили надежду на восстановление мира в этой стране.

Глава государства поблагодарила общину «Хабад Любавич» за поддержку в оказании помощи беженцам с Украины, за гуманитарную помощь, предоставленную Государством Израиль через еврейскую общину Республики Молдова. Со своей стороны, рав Зуше Абельский высоко оценил участие граждан Молдавии в оказании помощи беженцам из Украины.

Согласно официальным данным, с 24 февраля более 400 тысяч человек пересекли границу Молдовы, спасаясь от войны в Украине. В то время как большинство продолжили путь в другие страны, около 100 тысяч беженцев решили остаться в Молдове. Так, все КПП на границе Молдовы и Украины открыты и работают в усиленном режиме. Президент Санду заявила: «Мы будем поддерживать Украину».

 

Украина и Молдова: народ Израиля благодарит вас

 

Премьер-министр Израиля Нафтали Беннет провел важную встречу в Zoom с раввинами и лидерами еврейской общины в Украине, которые также являются Посланниками ХАБАДа. 

На встрече присутствовали главный раввин города Днепр рав Шмуэль Каменецский, Председатель Федерации еврейских общин Украины рав Меир Стамблер и раввин Херсона (ныне под контролем России) рав Йосеф Вольф. 
На встрече также присутствовали: рав общины Киева Пинхас Вишецкий, и рав Шалом Гопин, который являлся раввином г.Луганска до событий 2014 года. 

Правительство и Государство Израиль обратились к Посланникам Хабада по всему миру и особенно в Украине и заявили, что они демонстрируют выдающиеся качества настоящих лидеров, которые выражаются в искренней заботе о каждом человеке в их общинах. «Народ Израиля в долгу перед вами», - сказал Беннет.

Премьер-министр особо отметил директора общины ХАБАД Любавич Молдова рава Зуши Абельского, который в это нелегкое время руководит и организует прием тысяч еврейских беженцев из Украины. 

Раввины и лидеры общин представили на рассмотрение премьер-министра вопросы, связанные с текущей ситуацией, особо выделив проблемы бюрократического характера при приеме Израилем украинских беженцев. Премьер-министр Беннет заверил участников встречи в своей поддержке и максимальной помощи в этом вопросе со своей стороны.

 

Мнение посла

 

В пересечении границы с Молдовой большую помощью украинским беженцам оказала община Хабад Любавич. Посол Государства Израиль в Республике Молдова Раввин Йоэль Лион посетил Кишинев и встретился с беженцами. Он был поражен рассказами беженцев о работе Хабада по их приему и предоставлению им крова и еды. Г-н Лион высоко оценил работу, которую Хабад проводит с беженцами в Молдове, и выразил глубокую признательность.

 

«Вы вдохновляете весь мир»

 

Главный раввин Израиля Рав Давид Лау прибыл с кратким визитом в Молдову, чтобы поддержать еврейскую общину, в последние дни принимающую тысячи еврейских беженцев из Украины. 

Рав Лау посетил общину ХАБАД в качестве гостя директора ХАБАД Молдова Рава Зуши Абельского и Посланника ХАБАД в Кишиневе Рава Менди Аксельрода. 

Рав Лау сказал: «Я очень рад быть здесь и своими глазами видеть то, вы делаете для беженцев. Даже большие затраты - духовные и материальные - не останавливают вас. Эта деятельность поистине благословенна. Своими делами вы вдохновляете народ Израиля и весь мир».

 

Днепр-Кишинев-Берлин: история одного спасения 

 

«Вашу маму увезли в больницу скорой помощи, у нее серьезные медицинские проблемы…», - эта фраза может выбить из колеи даже в мирной домашней обстановке. У того же, кто бежит от войны и находится в эвакуации в чужой стране, она вызывает настоящую панику. Леденящий страх сковывает движения и мешает дышать, но поддаваться ему нельзя - нужно действовать быстро и организованно. 

Новость о маминой болезни мне сообщили по телефону. После девятичасового автобусного путешествия из Кишинева в Бухарест я готовилась встретить маму, которая тоже должна была вскоре прибыть. 

Начало войны застало нас в разных городах Украины, я находилась в Киеве, мама - в Днепре. Потому эвакуировались мы в разное время и разными маршрутами. В итоге через Молдову обе планировали добраться до Румынии, там сделать передышку и разобраться, как действовать дольше. К сожалению, этим планам не суждено было реализоваться до конца. Мама так и не добралась до Бухареста - в Кишиневе у нее открылось внутреннее кровотечение. Разумеется, я тоже вернулась в Молдавию так скоро, как только смогла. 

Общение с персоналом больницы скорой помощи оставило двоякое впечатление. Люди были полны сочувствия и желания помочь, но система, в которой они работали, явно не позволяла этого сделать. Итак, мама провела в больнице несколько суток на кровеостанавливающей терапии, без диагноза. Кровотечение то прекращалось, то начиналось снова. Проведывая ее в больнице, я старательно изображала бодрость и оптимизм, хотя в действительности находилась на грани отчаянья и периодически переживала панические атаки. Начались они 24 февраля 2022 года, когда Россия начала бомбить украинские города. С того злополучного утра страх стал моим постоянным спутником.

 

Страшно было находиться одной в квартире, особенно когда где-то поблизости гремели взрывы и от ударной волны в доме вибрировали оконные стекла. Еще страшнее выйти на улицу. В первые дни войны пешком по Киеву почти никто не ходил. Общественный транспорт в городе не функционировал, да и в стране, по сути, тоже. Квартира, которую я снимала до войны, находилась рядом с Центральным военным госпиталем и еще несколькими важными объектами инфраструктуры Вооруженных сил Украины. В этом районе взрывы и выстрелы слышны были особенно часто. Из-за постоянного стресса не могла ни спать, ни есть, постоянно боролась с дрожью в конечностях. 

 К страху примешивалось парализующие ощущение собственного бессилия и безысходности ситуации. Оставаться в городе было невыносимо, а выбраться из него казалось невозможно. В первые дни войны единственным средством перемещения были частные автомобили. У меня не было ни автомобиля, ни водительских прав. Удары с воздуха по украинской столице становились, российская военная техника подходила все ближе. 25 февраля первые танки появились в жилых районах Киева. От полного погружения в мрак отчаянья спасла неожиданно обнадеживающая новость.

 

Еврейская община, с которой я очень активно взаимодействовала до войны, помогая одиноким пожилым женщинам, находившимся на ее попечении, предложила спрятаться в небольшом еврейском поселении «Анатевка», где на тот момент было спокойно. Там была кошерная еда и все условия, необходимые еврею, как я, живущему религиозной жизнью. Нашлись даже знакомые, готовые довезти меня туда, но места в машине было не много. Взять с собой удалось только небольшой рюкзак с провизией и вещами на три дня. Конвертируемой валюты у меня, к сожалению, не было - только украинские гривны. 

Я совершенно не была готова к тому, что двое суток спустя окажусь за пределами Украины. Материальных ресурсов для того чтобы обеспечить собственное существование за границей у меня не было. Но когда в «Анатевке» стало жарче, чем в Киеве, бомбили и стреляли так близко, что грохот заглушал мои собственные мысли. 

Кто-то из общины сказал, что в машине, прямо сейчас отправляющейся в сторону Молдовы, есть одно свободное место. Это был шанс на спасение, я, не раздумывая, подхватила свой рюкзачок и запрыгнула в автомобиль. Путь от Анатевки до Молдавской границы до войны занял бы пять с половиной часов, а нам потребовалось одиннадцать.

 

Ехать по прямой оказалось слишком опасно. Пришлось объезжать места наземных столкновений. К тому же некоторые дороги и мосты уже были разрушены. После пересечения границы в первый момент возникло обманчивое ощущение, что ужасы войны позади, и жизнь вот-вот начнет налаживаться. На молдавской стороне нас встретили радушные и заботливые волонтеры. Напоили горячим чаем и предложили выбрать что-нибудь из пожертвованных местными жителями теплых вещей. Это было очень кстати, все мы за время пути порядком замерзли. 

После нескольких дней на мирной земле панические атаки временно прекратились. Новость о том, что моей маме удалось выбраться из Днепра, вселяла надежду. Обретенное после этого хрупкое душевное равновесие рассыпалось, как карточный домик, после сообщения о ее болезни. Панические атаки возобновились с новой силой.

 

Я едва управлялась с собственными эмоциями, не представляла, как ей помочь, но вести себя и говорить с ней должна была так, будто хорошо знаю, что делать. Когда во время очередного посещения в больнице бледная исхудавшая мама, с забинтованными после капельниц запястьями, обнимала меня и со слезами полушепотом произносила: «Что же со мной будет?», хотелось провалиться сквозь землю. Мои моральные и физические силы были уже на исходе, когда произошло чудо, спасительное для нас обеих.

В пятницу вечером, во время первой шаббатней трапезы в Бейт Хабад, я рассказала ребецен Лее о своей беде. Она посоветовала искать возможность увезти маму в страну с максимально высоким уровнем развития медицины. Очень логичный совет, но как на практике ему последовать? Мамино состояние не было стабильным. Купированное кровотечение могло возобновиться в любой момент. «Вам нужна не обычная, а медицинская транспортировка. Это как «скорая помощь» только на дальние расстояния.

 

Обратитесь к раву Зуши, если кто-то и может помочь, то только он», - уверенным тоном заключила ребецен. Она указала на незнакомого мне мужчину, увлеченно и эмоционально общавшегося сразу с несколькими собеседниками. Я наблюдала за ним весь вечер, но подойти так и не решилась. В субботу утром и днем он тоже почти все время был окружен людьми, но мне все-таки посчастливилось улучить момент, чтобы к нему обратиться.

- Я не знаю о вас ничего кроме имени, но когда я рассказала ребецен этой общине о своих проблемах, она посоветовала поговорить с равом Зуши.

- Ну так говори, я тебя слушаю, - он улыбался, ясно было, что люди очень часто обращаются к нему за помощью. 
 Он выслушал меня молча и после короткой паузы негромко произнес: «Я ничего не обещаю, но после Шаббата сделаю несколько звонков». 

После вечерней молитвы на исходе субботы рав Зуши и правда не выпускал из рук телефон. Я ходила за ним по пятам, боясь упустить момент, когда станет ясно, возможно ли организовать для мамы медицинскую транспортировку. В какой-то момент он сказал: 
- Сегодня ответа не будет. Иди домой и знай, что я не забуду о твоем вопросе. Сделаю все от меня зависящее. 

Позже я узнала, что человека, взявшегося мне помочь, зовут рав Зуши Абельский, что он одна из центральных фигур в еврейской общине Кишинева, да и за пределами Молдовы найдется немало людей, у которых есть веские причины всю жизнь его благодарить. А еще узнала, что, помогая мне, он обратился к Hatzalah. Это еврейская организация, которая считается крупнейшей в мире добровольческой службой скорой помощи. Ее волонтеры - врачи, парамедики и менеджеры медицинской транспортировки - уже в первый месяц войны успели перевезти несколько тысяч украинских евреев, нуждавшихся в срочной медпомощи, туда, где ее могли оказать. В том числе и нас с мамой. 

Через несколько дней после того памятного Шаббата самолет с бригадой Hatzalah на борту транспортировал нас с мамой в Берлин. Все время пути волонтеры следили за изменениями ее состояния с помощью специального диагностического оборудования. Время от времени кто-нибудь из них подходил просто для того, чтобы спросить, как она себя чувствует, не требуется ли ей какая-то дополнительная помощь. 

Немного придя в себя, благодаря теплому и внимательному отношению волонтеров Hatzalah, мама, которая до этого больше всхлипывала, чем говорила, неожиданно разборчиво спросила: «Почему они так обо мне заботятся?». Ответ: «Потому что именно так и нужно обращаться с пациентом в твоем состоянии», - буквально застрял у меня в горле.

 

Теперь уже я плакала у нее на плече, но это были слезы облегчения. Я понимала, что мы спасены, и у мамы появился шанс на выздоровление. В Берлине маму прямо из аэропорта отправили в больницу Charite, которая считается одной из лучших в Европе. Через несколько дней ее состояние не просто стабилизировалось, а улучшилось настолько, что из больницы можно было перейти в реабилитационный центр. Ей все еще требуется медицинская помощь, и врачи советуют хирургическую операцию, но теперь речь уже не о спасении жизни, а об улучшении ее качества. 

Не знаю, доведется ли мне когда-нибудь снова встретиться с равом Зуши Абельским, но точно знаю, что не упущу возможности еще раз сказать ему: «Спасибо!», сколько бы времени ни прошло.

Малка Бондарь
(Продолжение следует).