Иосиф - почти монарх в Египте
Недельные главы Торы. Прошлые выпуски мы посвятили интересному свойству евреев становиться неформальными главами самых разных государств: это свойство почти божественное, однако вовсе не этого хочет от них Б-г. Показное величие – не самоцель. Быть скрытым направляющим политики страны – тоже совершенно не то, для чего еврей создан. Еврей должен быть благочестивым, вести скромный и умеренный образ жизни. Таков и был Иосиф! Но история сама распорядилась его судьбой и выдвинула его в лидеры…
А теперь, после предисловия, перейдем к изложению недельных глав Торы, которые сейчас читают по всему миру. Воспользуюсь цитатой из классики… Есть роман Т. Манна «Иосиф и его братья», и он является гениальным пересказом библейской истории с ее глубокими концепциями бытия и веры. Поэтому возьмем некоторые фрагменты оттуда и снабдим их своим комментарием.
Фрагмент 1
«Я - Иосиф!»
Это просто поразительно, просто отрадно уму, как стройна наша история, как полна она прекрасных соответствий, как одно уравновешено в ней другим. Когда-то, через семь дней после получения Иаковом страшного знака, братья возвращались домой из долины Дотаны,чтобы вместе с отцом оплакивать «мертвого» Иосифа, они боялись тогда увидеть отца, боялись жить с ним; боялись его наполовину ложного, но все же достаточно справедливого подозрения, что это они убили мальчика. Как же им быть? Они огорчили отца, почти свели его с ума. А теперь… через 22 года… как им не убить его нежданными новостями?
Фрагмент 2
Мысли братьев по пути
Теперь, уже седоголовые, они снова возвращались домой, в Хеврон, с не менее потрясающей вестью, что все это время Иосиф не был мертв, что и сейчас он не мертв, а жив, и живет в почете и роскоши; и необходимость преподнести старику эту новость угнетала их почти так же.
Ведь чудовищное чудовищно и потрясающее потрясающе независимо от того, идет ли дело о жизни или о смерти, и они очень боялись, что Иаков упадет почти замертво, так же, как тогда, но теперь, став на двадцать лет старше, просто умрет от «радости», то есть от счастливого потрясения, от шока, так что продолжающаяся жизнь Иосифа станет причиной его смерти, и ни отец уже не увидит воочию живого Иосифа, ни Иосиф - отца. Кроме того, теперь почти неизбежно должно было выйти наружу, что хоть они и не были убийцами прежнего мальчика, которыми Иаков их все это время наполовину считал, они ими все-таки наполовину являлись…
Фрагмент 3
Указания Иосифа о том, как преподнести отцу добрую весть
А потом вы навьючите своих ослов и все, как один, вместе с Вениамином, отправитесь к моему отцу и возвестите ему: Иосиф, сын твой, не умер, он жив и говорит тебе живыми устами: «Б-г сделал меня первым среди чужеземцев, и мне подвластен народ, которого я не знал. Приди ко мне, не медли и не пугайся, милый, страны могил, куда и Авраам некогда приходил во дни голода! Ибо два года уже царит голод, и никто на земле не пашет, не жнет, и продлится это еще три года или даже пять лет, а я прокормлю тебя, и ты поселишься здесь на тучных пажитях. А если ты спросишь, дозволит ли это фараон, то я отвечу тебе: твой сын походатайствует перед Его Величеством, чтобы поселились вы в земле Гошен : там-то я и прокормлю вас, тебя, и сынов твоих, и сынов сынов твоих, и мелкий и крупный скот твой, и все твое. Ибо землю Гошен - я давно уже облюбовал для вас, чтобы переселить и продолжить род наш, потому что это еще не настоящий, еще не заправский Египет, и вы сможете там кормиться рыбою устья и туком полей, не очень-то, к удобству своему, соприкасаясь с детьми Египта и дряхлой их мудростью и не нанося ущерба своей самобытности. И в то же время вы будете близ меня». Вот что вы скажете отцу моему от моего имени, и сказать это нужно умно и умело, щадя его окаменелый возраст…»
---
Наш комментарий
Добавим от себя: Яакову на момент спуска в Египет, к сыну, было 135 лет. Он предстал перед фараоном, и тот выразил ему благодарность. За что? Не только за Иосифа! А еще и за то, что воды Нила поднялись навстречу праведнику и оросили каналы и поля, и теперь прекратилась пора засухи и голода по всей округе. Вместо обещанных во сне фараону семи лет тяжелый период продлился лишь два года. И в этом сыграл роль приход Яакова в Египет.
… А что касается сообщения отцу той вести, что Иосиф все еще жив, то тут помогла одна умная девчушка – Серах, которая спела патриарху песенку о том, что «Жив твой Иосиф, жив, и правит он в Египте!» Она пела ему по нескольку раз одно и то же – до тех пор, пока старый патриарх не прослезился и не спросил ее, что за бредни у нее в голове. И тут…
Начали подходить еще и еще люди и дополнять подробности: «Вот, едут сыновья твои, с великим добром и богатством, с количеством телег, намного превосходящим то, с которым они вышли в путь, и Вениамин – с ними»…
Таким образом, они постепенно подводили его к мысли, что правитель, забравший Вениамина, не так уж страшен. И что он и есть – пропавший Иосиф!
- О чем пела эта девочка? – спросил Яаков.
- Она спела тебе правду, - сообщили братья Иосифа.- Весьма возвысился сей муж в Египте, куда попал по нашей вине.
---
Фрагмент 4
Опишем же встречу отца и сына!
… Яаков не стал никого из своих раскаившихся сыновей наказывать. Занялся продажей имущества в стране Ханаана и выполнил указания Иосифа по поводу переселения в страну Египта, в область Гошен.
И вот как, по описанию классика, произошла их встреча:
- Кто, - спросил Иаков, - этот человек умеренной полноты, облеченный знатностью этого мира и вылезающий сейчас из своей колесницы и из золотого кузова своей колесницы, - его ожерелье подобно радуге, а его платье - просто как свет небесный?
- Это твой сын Иосиф, отец, - отвечал Иегуда.
- Если это он, - сказал Иаков, - то я встану и пойду навстречу ему.
И хотя Вениамин и другие пытались его удержать, прежде чем помогли ему, он с трудом, но с достоинством поднялся, и один, хромая сильнее обычного на бедро свое, ибо преувеличивал почетную свою хромоту, пошел навстречу идущему, который ускорил шаги, чтобы сократить ему путь.
Улыбающиеся губы этого человека складывали слово «отец», и он широко распростер руки; Иаков же вытянул руки вперед, словно шел ощупью, как слепец, и шевелил кистями их, как будто чего-то требовал и в то же время от чего-то оборонялся; когда же они сошлись, он не позволил Иосифу, как тот хотел, броситься ему на шею и спрятать лицо на его плече, а отстранил его от себя за плечи и, откинув голову, долго и настойчиво, с любовью и страданием, глядел и вглядывался усталыми глазами в лицо египтянина, которого сначала не узнавал.
Но покуда он так глядел, глаза Иосифа медленно наполнялись слезами и переполнились ими; и когда чернота его глаз расплылась в их влаге, это оказались глаза Рахили, с которых когда-то, в похожих уже на сон далях жизни, Иаков поцелуями стирал слезы, и он узнал его, он уронил голову на плечо ставшего таким чужим Иосифа и горько заплакал.
Двое, отец и сын, стояли особняком на лугу, ибо братья боязливо держались в стороне во время их встречи…
