Крепость тамплиеров.

 

Впечатления о Цфате. Много нового и интересного мы с вами узнали об Израиле за последнее время, как о древней истории, так и о современности. В этой статье я хочу совместить старину и нынешнее время: немного показать Цфат и привести воспоминания свежее - репатрианта из русскоговорящей среды, его ощущения от страны и города.

 

(Часть первая).

 

Здесь находилась крепость тамплиеров. Рыцарей-монахов. Одна из самых больших крепостей крестоносцев на Святой Земле. Эта крепость называлась «Ключ к Галилее». 

В 1266-м году, когда султан Бейбарс овладел замком, он предложил рыцарям выбор – погибнуть или принять ислам. Все до единого рыцари выбрали смерть. С их командира заживо сняли кожу.

«Ключ к Галилее» - поскольку обладание этой крепостью позволяло контролировать основные дороги галилейской земли. Крепость была построена на развалинах еврейских укреплений времён Второго Храма, тех самых, что были упомянуты Иосифом Флавием в «Иудейской войне», при описании сопротивления римским легионам. Крепость тамплиеров строилась на их основе и из материала твердыни, которая была разрушена за тысячу лет до Крестовых походов.

Размер крепости – восемь футбольных полей. Обороноспособность – двойной ряд 28-метровых стен, окружённых 15-метровым рвом, стоящие на вершине холма. Внутри склады для хранения пищи, резервуары для хранения воды. Собственно, крепостей было две. 

Первую возвели в 12 веке. Её король Альмарик Первый подарил ново созданному ордену тамплиеров. Её взяли с боем и разрушили в 1188 г. курдско-сельджукские войска Салах ад-Дина (Саладина). Второй раз крестоносцы пришли сюда в 1240 году на 25 лет. Пришли благодаря дипломатии и умению заключать военные союзы. Цфат вместе со всей Галилеей был передан крестоносцам эмиром Дамаска, который заключил с ними союз против египтян.
И тут нагрянули монголы…

 

ВПЕЧАТЛЕНИЯ ВНОВЬ ПРИБЫВШЕГО

Безымянный. Я сильно запоздал с приездом на Землю Предков. С Восхождением, как здесь принято (и вполне, как оказалось, справедливо) говорить. По возрасту я мог бы быть в числе репатриантов 70-х годов, не говоря уже об алие более поздних периодов.

Но этому всегда мешали два соображения: первое – уверенность, что в зрелом возрасте невозможно овладеть языком (ивритом) настолько, чтобы можно было чувствовать его тонкости. То есть читать (и слушать) стихи, и при этом чувствовать их музыку и смыслы, а также понимать и рассказывать анекдоты (что не менее важный показатель уровня владения языком). Иначе говоря, понимать иврит настолько, чтобы можно было чувствовать в том числе наиболее тонкие его ритмы и ассоциативные связи между понятиями.

 

Эта уверенность осталась неизменной. Однако бандитский менталитет, господствующий в современной России, надоел настолько, что неудержимо захотелось перемен.

Конкретно на репатриацию меня подвигло откровенное признание Дины Рубиной, сделанное ею на «Эхе Москвы» во время ее очередного приезда в Россию. Она, писатель, много лет живущий в Израиле, призналась, что ее интеллектуальное общение по-прежнему происходит на русском. 

А иврит нужен только для покупок на рынке и в магазинах. После чего я принял окончательное решение. Если для живущих в Израиле по 20 лет и больше русский остается основным языком общения, то и я (катастрофически неспособный к языкам) не останусь на исторической родине в интеллектуальной изоляции. Уверенность, что за оставшееся мне время пребывания на земле ивритом в совершенстве овладеть не удастся, осталась даже не любовь, а подлинное благоговение перед языком предков - я здесь приобрел. 

После долгих поисков конкретного места проживания выбрал Цфат. Как говорили в старину: «Если падать, то с хорошего коня». Если уж ехать в Израиль, то уж в один из самых иудейских городов страны. К этому добавились и чисто практические соображения: стоимость жизни и погодные условия, а также относительная близость кинеретских да и средиземноморских пляжей (что для бывшего одессита немаловажно).

Второе соображение, долгие годы препятствовавшее моему возвращению на землю предков так и не было преодолено вплоть до прибытия сюда. Вот об этом почти шоковом (в положительном смысле слова) преодолении прежних штампов, господствовавших в моем сознании, я намерен рассказать. Дело в том, что я всегда считал нас, евреев (и себя в том числе), людьми не очень хорошими. «А уж если нас в одном месте собралось много,  – думал я, – это вообще ужас».
И вдруг, для меня совершенно неожиданно, я встретил в Израиле такую доброжелательность, такой уровень поддержки и взаимопомощи, которого, наверное (по крайней мере, так считают многие репатрианты, коим пришлось поездить по миру), нет более нигде.

Это более чем удивительно. Я всегда знал, что мы, безусловно, избранный народ. Избранный судьбой (Б-гом – для верующих, к коим я себя не причисляю). Избранный на судьбу, отличную от судеб других народов Земли. 

Народ, отмеченный таким умом и темпераментом, которые позволили нам (и это несмотря на скрытую недоброжелательность и явную враждебность других народов) занять лучшие места во всех наиболее престижных интеллектуальных и социальных нишах практически во всех странах мира.

 

Все это так. Но то, что, собравшись вместе, евреи проявят такой уровень чисто человеческий духовной зрелости (того, что на Западе зовут гуманизмом), я никак не ожидал. Тем более, что весь мой предшествующий опыт общения с соотечественниками такого вовсе не предвещал.
И так думал не я один. Это мнение распространено среди наших соплеменников.

Старая еврейская байка рассказывает, что Николай II долго отказывался верить наветам антисемитов о том, что евреи в ритуальных целях используют кровь христианских младенцев. «Ежели бы такое имело место, – отвечал царь клеветникам, – сами евреи обязательно сдали бы своих».

То, что я увидел здесь, в Израиле, опровергло весь мой предыдущий опыт. Это можно было бы назвать неожиданной флуктуацией, скоплением в одном месте (скоплением статистически маловероятным) большого числа хороших и очень хороших людей. С этим феноменом я столкнулся здесь.

Здесь, в Цфате, меня встретили и в течение нескольких первых дней буквально на руках носили вице-мэр  Аркадий Барст и его команда. Когда я слушал в Москве в Сохнуте выступления мэра и вице-мэра Цфата, они произвели не только на меня, но и на всех присутствующих в целом благоприятное впечатление. 

Но все мы так привыкли к рекламе, что, ей Б-гу, вовсе не принимали всего сказанного всерьез. Встречаются (но очень редко) среди чиновников серьезные работники, добросовестно и результативно исполняющие свои служебные обязанности. Но с чего это им быть еще хорошими добросердечными людьми? Это по российским (и не только) меркам - уже перебор. Но с этим так сказать, «перебором» я встретился здесь, в Цфате.

Вы скажете: вице-мэр - выборная должность, и Аркадий Барст хочет быть избранным на следующий срок. Отвечу: в России тоже есть выборные должности, что вовсе не заставляет исполняющего такую должность потакать интересам избирателей. Пообещать – это еще куда ни шло. Да и то не всегда.

Мне запомнилось телевизионное интервью во время кампании по выборам мэра Оренбурга. Интервью давал молодой кандидат, который позволил себе критику действующего мэра в части уборки снега. Нужно сказать, что снег с улиц тогда в Оренбурге вообще не убирался, и горожане бродили по улицам по колено в мокром снегу. Ведущий строго оборвал увлекшегося кандидата в мэры, сказав, что вопрос снегоуборки рассматривать во время предвыборной кампании нельзя, ибо это вопрос политический.

Совершенно иначе ведет себя Аркадий Барст. С точки зрения нормального российского чиновника он просто разлагает жителей города (в нашем случае новых жителей). Ведь чем больше потакаешь жителям, тем стремительней растут их запросы.

(Продолжение следует).

 

Эстер Кей, 
исследователь каббалы и эзотерики из Цфата, Израиль,
специально для Русского Экспресса.