История о 18 миллионах.

Это случилась в Америке. Дорогие друзья, мы расскажем вам историю о 18 миллионах долларов, чтобы быть нам всем богатыми, а кто и так богатый - все равно история будет и ему интересна.

(Окончание, начало в №1168).

Покоришь Калифорнию!

Дело было давно. Я тогда только-только женился и удостоился личной аудиенции у Ребе. Шлихут (Командировка и посланничество от имени Хабада) тогда еще не был тем широко известным понятием, каким является сейчас. Посланники – как звезды – только зарождались на этой заре еврейского небосвода. Я был послан в Калифорнию поднимать там еврейскую жизнь. Калифорния - это и Сан-Франциско, и Лос-Анжелес, и Голливуд, и Силиконовая долина. И еще много чего.

 

Но, когда мы выезжаем на шлихут, нам это не столь важно, названия городов. Пусть это будет Малаховка или Жмеринка! Нам главное, чтобы там началась полноценная еврейская жизнь и чтобы все место стало готовым к приходу Мошиаха, чтобы были еврейские школы, детские лагеря, кашерные рестораны, работа со студентами, институты обрезания и Хевра Кадиша, все звенья просвещения, раввинские консультации, занятия по 7 Заповедям Ноя – словом, чтобы Калифорния засветила миру как еврейский центр.

Максимальный толчок к этой работе я получил на праздновании 70-летия нашего Ребе Шлита, в день 11 нисана, в 5732 году, когда Ребе обратился ко всем, говоря: «Подарок, который я бы от вас хотел, - это 71 новое учреждение Хабада, которое вы создадите». 70 лет, вступление в возраст 71, и 71 новый центр Хабада в мире. Все логично.
Я попросил, чтобы мне дали 7. То есть я обязался создать 7 центров. Аудиенция, которой я удостоился уже как посланник, со всеми его взятыми на себя обязательствами, была незабываемой. Она дала мне такие силы, что уже через год, ровно в день рождения Ребе, я предстал перед ним с отчетом о… создании 12 новых центров еврейского просвещения вместо семи!

Все происходило «сверхъестественным образом», и мы были уверены, что и финансовая сторона вопроса также будет разруливаться вне обычных рамок и ограничений, по волшебству. Мы взяли ссуды и организовали учреждения, которые стали работать и выполнять возложенные на них функции.

Мы проявили себя как хорошие организаторы. Но мы не смогли устоять в наших финансовых обязательствах, и нам пришлось снова и снова брать займы, уже в других банках, чтобы покрыть первые.

Наши успехи в деятельности были налицо, но наши долги достигли невероятных сумм. И вот я слышу от Ребе в его выступлении упоминание Цемах-Цедека и его отца Ребе Магараша, который ввел стиль «Изначально как можно выше!», то есть делать все СРАЗУ как можно красивее, лучше, шикарнее, во славу Б-га, игнорируя материальные препятствия! Я слышу от Ребе, что девиз сам по себе правильный, но нашлись такие, кто истолковал это слишком буквально и набрал на себя несметное количество долгов «в расчете на чудо». И что Б-г поможет и таким хасидам также! Несмотря на то, что изначально таким путем идти нельзя.

… Дальнейшее вы уже знаете. Я метался, как ужаленный, от банка к банку, не зная, откуда придет мне спасение. Я молился, распевая самые радостные, самые веселящие, самые бодрые и победные мелодии. Я обращался к прохожим на улице. Я сидел в замкнутом одиночестве и ждал, что мне помогут какие-то добрые люди. Вы уже поняли, к чему это привело. Я также умолял секретаря Ребе, рава Ходокова, соединить меня напрямую с Ребе, чтобы рыдать и плакать и удостоиться поддержки.

И вот однажды, когда мне сильнее всего хотелось прокричать : «Что происходит? Почему Ваше благословение не исполняется? Вы же сказали, что нужно все делать по максимуму и что мы выше природного порядка! Да, я вел себя в стиле мира неограниченных возможностей, но Вы же сказали, что и такой будет спасен! Я верю, я не подвергаю Ваши слова сомнению, но до каких пор меня будут испытывать? Я больше уже не могу!» - тут наконец состоялся тот телефонный разговор, который решил все.

Рав Ходоков, секретарь Ребе, внезапно спросил меня:

- Ребе спрашивает: Вос виллсту? Что ты хочешь? – и меня пронзило понимание, что тут же, на проводе, и сам Ребе присутствует, и что сейчас каждое мое слово идет прямо к нему.

Ну, разве я глупец, чтобы такой возвышенный момент использовать для каких-то пошлых 18 миллионов зеленых бумажек? Меня спрашивают, чего я ХОЧУ. А чего я реально ХОЧУ? Для чего весь этот шлихут вообще был?

И я сказал:
- Я хочу, чтобы Ребе вывел нас уже из этого изгнания!

На это был ответ несколько насмешливый:
- Ага. Еще чего он хочет?

Причем это уже был сам Ребе, так как рав Ходоков отключился, и вместо его голоса я услышал напрямую голос Ребе. Впервые в жизни по телефону Ребе говорил со мной. Можно понять, что я при этом испытывал. У меня пропали все желания, все ощущения этого мира. Я уже ничего не хотел, не знал ни о каких проблемах. Я сказал только одно:
- Я хочу, чтобы Ребе и Рабанит были здоровы!

…И выпал из реальности. (Прим. пер.: Наверно, так чувствовал себя р. Мойше Виленкер, когда его Алтер Ребе спросил: Мойшке вэйсту вос из Ацмус?) Меня вернул в чувство голос рава Ходокова:
- Пророк Элиша – как вы наверно помните – спросил ту женщину сунамитянку, имеет ли она дома пустые сосуды? Так вот: имеете ли вы пустые сосуды?

Я отвечал: Да, история знакома мне. Сосуды пустые – это возможности. У меня навскидку имеется ряд возможностей к кому-то еще подойти и попросить денег. Это ли имеете в виду?

… Мне стало понятно, что это не то, что Ребе хочет до меня донести. Тогда я сказал, что у меня есть ноги, пара ног. Ими я могу везде ходить. Это мои сосуды, мои средства достижения цели. И я хожу ими уверенно и радостно. Зная, что обещанное Ребе исполнится, сбудется. Пустые сосуды заполнятся!

Ведь сказано: И уплатишь своим кредиторам!

- И дочерей своей в роскоши вырастишь! – закончил за меня цитату Ребе. (Другое прочтение цитаты – И на оставшееся еще и детей своих воспитаешь).

Последний бой - он трудный самый

…Проблема калифорнийцев в том, что они унылы. Их настроение часто находится в противоречии с ярким небом и красивой природой вокруг них. Я зашел в особняк одной обеспеченной особы, чей дом считался одним из «самых-самых» в нашем окружении. Хозяйка дома была знакома с нашей деятельностью, не в первый раз мы общались, но такого открытого разговора о своей жизни она никогда раньше не вела.

И вот, почему-то она решила исповедаться и посвятить меня в свои планы…самоубийства, которое намеревалась совершить. Беседа свелась к следующему : она настаивала на том, что жить ей совершенно не для чего, а я приводил доводы к тому, чтобы ей непременно оставаться в этом физическом мире. Мои доводы были ей интересны, взгляды религиозного еврея и наши святые еврейские первоисточники оказались глубокой темой для общения.

Вот только действия они на нее не оказали. Я имею в виду, достаточного действия, чтобы прекратить планировать самоубийство. Она не перестала думать на эту тему. А мысли – увы – привели ее к нежелательному, запрещенному действию. Но я об этом не знал. Я узнал только позднее… в связи с одним обстоятельством. Оказывается, женщина написала завещание и по завещанию она – как следовало из текста – хотела передать ТРЕТЬ своего состояния тому, кто, как ей казалось, знал, для чего в этом мире стоит жить. И этим человеком был я.

… Надо ли говорить, что свадьба моей дочери состоялась в Калифорнии, и все прошло весело и радостно, без потрясений. Между тем начало сбываться пророческое обещание Ребе. Наследство подлежало разделу между указанными в завещании персонами.

- Кто вы такой вообще? - заявил муж покойной.- Мы вас не знаем. Вы использовали нервозное состояние духа моей жены и заставили ее склониться в вашу пользу. Я этого так не оставлю.

Потом он согласился дать деньги, но незначительные. Я ответил, что меньше 18 миллионов долларов не приму. Пришлось с ним судиться.

Книги из Ленинки

В Москве есть такая библиотека в самом центре города, где хранятся незаконно присвоенные советской властью редкие и святые книги, принадлежащие любавичским Ребе (в архиве на букву «П», на имя купца Персица, как их складировали – прим. пер.)

Ребе борется за их возвращение Хабаду. Я выехал в Москву и тоже стал принимать участие в этой борьбе.

Зимой 1988 года в синагоге Марьиной роще я горячо говорил на эту тему и призывал членов общины устраивать пикеты возле Ленинки. (прим. пер. - Я была там в это время и видела рава Кунина, глядя с женского отделения, сверху на то, как он кричал с бимы хриплым голосом, и мне сказали: Вот бешеный Кунин, он всегда кричит. Он принимает дела Ребе настолько всерьез, что у него нет своей жизни. И он никому не позволяет жить своей жизнью, пока интересы Ребе не закончены.) Мы боролись за книги Ребе, Москва еще помнит эти пикеты и демонстрации протеста, и тут пришло для меня сообщение из Америки, что суд начался, мой адвокат требует моего присутствия на процессе.

Я ответил, что пусть разбираются сами, я тут делом занят. Адвокат пояснил, что это может сильно испортить наши шансы. Я отказался прервать спасение книг Ребе ради процесса. Повесил трубку. Через короткое время мне позвонили из секретариата Ребе, на проводе был рав Гронер, и мне передали, что Ребе сказал, велел, вернее, мне оставить все и вернуться в США для участия в процессе о наследстве.

С воинской отдачей чести

В воскресенье, прибыв в аэропорт Кеннеди ранним утром, я первым делом позвонил доложить о себе в 770, и мне сказали, что Ребе еще не спускался в зал на утреннюю молитву. Значит, был шанс успеть, и я мигом взял такси до 770. Когда я прибыл, невероятная радость ощущалась там. Радость исходила от Ребе. Таким я его еще никогда не видел. Он встал напротив меня и отдал честь по-военному. На молитву поставили меня хазаном в связи с кончиной моей матери в том году – мне полагалось вести общественную молитву, и приподнятое настроение не покидало нас всех. Сразу после этого был иехидут, аудиенция, которая прошла будто в Симхат-Тора, и тут же я вылетел на начало судебного заседания в Калифорнию.

А там уже все подготовили: возле зала суда стоял «танк» Хабада, в нем шло печатание экземпляров «Тании». Тот, кто учит «Танию», самоубийства никогда не совершит. «Тания» - основа правильного поведения. И да послужит она исправлением для души той женщины, невольным наследником состояния которой я стал…

Абсолютно все, что происходило в зале суда, имело сверхъестественную основу. Женщина ведь действительно была, мягко скажем, маленько не в себе, раз руки на себя наложила. Муж ее привел свидетелей для показаний по поводу ее ненормальности, но вот чудеса – один за другим все свидетели были найдены негодными в силу разных юридических причин и их свидетельские показания были отклонены!

Я-то думал, что мы и проиграть можем, но тут такое развернулось! Судья в итоге обращается ко мне и спрашивает:
- Сколько вам полагается?

Мне самому отвечать на этот вопрос было нельзя, дисциплинированный солдат всегда спрашивает командира. Стали звонить Ребе домой (к слову сказать, он уже сидел траур тогда по своей праведной супруге рабанит Хае-Мушке, благословенна память ее). Ответ был: Не удовлетворяться суммой в 20 миллионов. Так и вышло, час благоволения пробил, и вышли мы из зала суда с решением относительно чистой суммы в 21 миллион долларов. 18 миллионов на оплату долгов, а три – на то, чтобы сбылось сказанное – «И дочерей будешь растить в роскоши».

Подводя итоги

В нашем поколении видно, что, с одной стороны, мы все ждем очевидного и явного исполнения пророчеств Ребе как Короля Мошиаха, а с другой, вроде как и не движется ничего, нет прогресса, топчемся на месте. (Даже Севен-Севенти было закрыто из-за короны и вот только что открылось, к радости всеобщей – прим. пер.).

Мы все находимся в положении хасида рава Кунина. Ему обещали, что будет все хорошо, но довольно много времени ничего не продвигалось, спасение не приходило. Однако же все сбылось! «И дочерей твоих воспитывать будешь на оставшиеся» – даже это личное обещание тоже сбылось! И это когда речь идет об одном человеке, которому Ребе что-то пообещал.

И насколько более очевидно, что все слова Ребе, сказанные им как лидером и общественным деятелем, официально, и еврейскому народу, и всему миру, тоже сбудутся в самом скором времени, и скажем АМЕН!

Эстер Кей,
исследователь каббалы и эзотерики из Цфата, Израиль,
специально для Русского Экспресса