Масштаб катастрофы.

 

Париж где угодно. Теракты во французской столице потрясли весь мир. Но если бы каждая жизнь, оборванная террористами в любом месте планеты, вызывала бы такое же потрясение, то весь мир вообще бы не выходил из состояния шока. В Париже погибли 132 человека. А всего в прошлом году террористы убили более 32 ТЫСЯЧИ человек, и лишь примерно половина процента погибших пришлась на развитые страны.

 

Абсолютное большинство жертв терактов удостоились лишь беглого сообщения в масс-медиа, но не статуса мучеников глобального масштаба. 

 

Почему? Разве современная прогрессивная идеология не утверждает, что жизнь каждого человека равноценна и значима, независимо от того, живет он в  кондо на Манхэттене или в хижине на краю света?

 

Политика двойных стандартов несправедлива, неприемлема и опасна.

 

Но дело не только в двойных стандартах. Если оплакивать всех без исключения погибших, то придется подробно говорить и о тех, кто их убил. И тогда станут ясны катастрофические масштабы не просто терроризма вообще, а конкретно исламского терроризма.

 

Большинство террористов и их жертв – это представители одной и той же религии. Мировой ислам находится в глубочайшем кризисе, в самоубийственном противостоянии с самим собой и с окружающим миром. Сегодня ислам стал частью Запада, и поэтому этот конфликт не отдаленный, а локальный. 

 

Исламский терроризм является внутренней проблемой демократических стран, хотя нас обычно убеждают в обратном. Но после Парижа успокоить людей уже нельзя: теракты совершила не зарубежная диверсионная группа, как в сентябре 2001 года, а жители Европы, говорившие на родном французском языке, плюс присоединившиеся к ним «мигранты».

 

Ислам – это более миллиарда человек. Большинство из них так же далеки от стремления к убийству, как и мы с вами. Но для угрозы всему миру достаточно небольшой доли беспощадных фанатиков.

 

Те, кто формируют политику и информационные потоки на Западе, то ли не осознают масштаб надвигающейся катастрофы, то ли скрывают очевидное от самих себя и от нас. Но президент Франции заявил, что в следующий раз террористы могут использовать химическое оружие, и это больше похоже на правду, нежели лживые уверения в миролюбии врага. 

 

Так что теперь это наша личная ответственность – за то, чтобы мы отдавали себе отчет в том, кто и почему угрожает нам, и что с ними делать. Чтобы мы понимали, почему с виду мирные соседи по кварталу носят в душе страшную, бескомпромиссную ненависть, чуждость и отторжение, толкающие их на зверские убийства сограждан. То, что случилось в Париже, может случиться где угодно. 

 

Любая радикальная идеология всегда находит последователей. Высшими установками можно оправдать любое преступление, совершенное для удовольствия или для наживы, и снять с себя ответственность. Достаточно вспомнить советскую историю злодеяний и соглашательства.

Экстремистам нравится чувствовать себя частью эмоционального движения, разрушающего обыденность и создающего интенсивную связь со сверхъестественным и сверхценным. Терроризм, по их собственным словам, это религия смерти, требующая человеческих жертвоприношений.

 

Для распространения терроризма необходимо скопление молодых людей, выпавших из нормальной жизни, не заинтересованных в продуктивном труде и общественной стабильности. Огромная опасность в том, что их становится все больше не только в разрушенных конфликтами странах ислама, но и в мегаполисах западных стран. 

 

Не случайно в самых криминогенных районах Торонто особенно широко распространены безотцовщина и безработица: убивают те, для кого человеческая жизнь не имеет смысла и ценности.

 

Пока что Канаде удается удерживать от детонации особо взрывоопасную часть населения - ценой огромных уступок (в том числе отказа от собственной идентичности) и очень больших расходов. Но взрывчатая масса продолжает увеличиваться, а детонаторы накапливают энергию противоречий.

 

Как западному обществу избежать очередного «внутреннего кровоизлияния»? 

Секретов тут нет. Прекратить накапливать взрывчатую массу, что особенно актуально в виду прибытия армии мигрантов. Всерьез взяться за обнаглевшего от безнаказанности внутреннего врага, отняв у фанатиков гражданские права и защиту закона. 

 

Полностью изолировать террористический антимир, сформировавшийся на определенной части планеты, ввести долгий и последовательный карантин против носителей вируса терроризма.

 

Сколько еще потребуется Парижей, чтобы все это стало понятным и необходимым?