История  с географией. Скажу вам честно, что узкий пролив, ведущий из Атлантического океана в Средиземное море, между Европой и Африкой, никогда не привлекал моего внимания, даже своим звучным названием. Но страсть к пересказу историй – на нашем историческом безрыбье - из атлантически-средиземного Гибралтара выловила мне целого кашалота.

 

 

О кашалотах, буквально и без шуток, спасавших корабли в нашем пресноводном Торонто – позднее.  Истории особо у нас в Канаде нет, зато вдоволь географии. С нее – и начнем.

Гусарские занятия

В 1803 году в основании улицы Bathurst и Front Street (даже улицы в ту пору еще не знали, что они там будут) пара сотен британских военных в ужасно неудобных лосинах и по-киношному разукрашенных мундирах построили пару земляных валов, два деревянных барака с каминным обогревом, кухню и кирпичный пороховой склад с деревянными кольями - против штурма. В ту пору над миром светила воинственная звезда, Наполеону понадобилось завоевать Европу и сунуться в Россию (большая ошибка). Молодые США тоже поддались влиянию звезд. Ну, собственно, за что тут воевать, если до ближайшего места сражения – три дня полем, два дня лесом? Ни Интернета, ни GPS, телефона тоже нет. Но пару сотен американских гусаров напали на пару сотен канадских, и захватили два барака, кухню и взорвали пороховой склад, полный пороха, который планировали отправить морем Наполеону. Доплыл бы. Нет, взорвался тут. Британский вояки с несколькими вооруженными индейцами отбили пришлых янки и установили статус-кво в Форте Йорк. Вход бесплатный, ряженый чернокожий гусар встречает посетителей по воскресеньям. Вокруг кондоминиумы, над головой – рассыпающийся Гардинер.

Но бухту надо охранять. А вдруг – опять война с Америкой? Больше вроде не с кем. С юга – песчаный полуостров (чтоб вы знали, это будущий Остров Торонто) защищает от озерных штормов (были два в истории). Внутри – порт и пара домишек. Через столетие эта пустошь станет нашим родным городом. С ну очень-очень дорогой землей.

В нашу гавань заходили корабли

Анекдот: «Едут две блондинки в поезде в Швейцарских Альпах. Одна другой говорит: «Я не всегда машиной в гараж попадаю, и совершенно не пойму, как машинист поездом попадает в туннель».  Блондинок в ту пору за руль и штурвал не пускали. Но кораблем в узкий пролив Торонтовской бухты озерные волки-капитаны разных посудин - попадали с большим трудом, и через одного, да еще климат – то снег, то ветер, то звезд ночной полет... Короче, нужен был маяк. Форт - гавань охранять – построили. Теперь – еще в нее попасть надо. Ну, чтобы все, как у людей.

Настоящие морские волки, прошедшие (тут уж – всерьез)  не один раз через Атлантику в главное море Старого Света, называли наш пресноводный пролив «Гибралтар». Географии-то много.

Все дома в городке были деревянные или кирпичные. А маяк – дело серьезное. 1805 год, закончили Форт Йорк, еще не повоевали. Камень для маяка напилили в Queenston (сейчас это крохотный квартал в и без того небольшом городке Niagara-on-the-Lake, где название назанимает больше места, чем сам город). Камни привезли кораблем и сгрузили у воды на песке полуострова. 5 лет строили маяк. В 1808 году закончили. Поставили фонарь на жире кашалота – вот он как очутился в нашем пресном озере Онтарио?! Ловили кашалотов в Карибском море, чтобы засветить маяк в нашей бухте.  Назначили смотрителя, построили ему дом рядом с маяком.

И тут началось....

Во-первых, несмотря на маяк, не все корабли попадали в бухту. Сохранилось фото 1856 г. (!), как пароход «Монарх» в снежный шторм вылетел на песок острова. После этого в 1863 г. жир кашалотов заменили на уголь. То ли ярче горел, то ли кашалотов не хватало. Скорее и то, и другое. Город рос, в нашу гавань заходили корабли и корабли. 

Во-вторых, маяк на острове стал обрастать нехорошими историями. Так, через 7 лет после открытия, 2 января 1815 г., его первый смотритель Джон Пол Рейдмюллер, исчез при загадочных обстоятельствах. Поговаривали о двух пьяных солдатах из Форта Йорк, которые пришли к нему за подпольным пивом («сухой» закон  на этих землях сопутствовал войнам и потрясеньям, и до добра никогда не доводил). Индейцы говорили о духах озера и каком-то проклятии... Но тело так и не нашли. Убийцу тоже.

Следующий смотритель отказался жить на маяке один (я бы тоже отказалась, в свете этих событий!), рядом начали селиться и строить дома, пошла расти маленькая, но упрямая община полуострова.

Страсть к отделению

Теперь стоит признать, что в Канаде с географией что-то не так. На бескрайних просторах – все хотят отделяться. Взять хоть мятежный Квебек – сколько слышу про Канаду, еще с того берега, – все отделяется. А остров взял – и отделился, сам и по себе. А дело было так.

Тот самый Остров Торонто, на который по выходным надо отстаивать часовую очередь на паром, отделился физически. Никого не спрашивал. Испокон веков полноводная река Ниагара несла течение через озеро Онтарио, дальше – к океану. И именно в этом месте подводный рельеф заставлял ее закручиваться против часовой стрелки, намывая архипелаг мелких островов и островочков, соединенных песчаной косой с утесами Большой Скарборовской Земли. 

И надо ж быть совпадению!  Именно тогда, когда поселок Йорк стал упорно превращаться в немалый и портовой город, когда в бухту, как во всех порядочных водах, стал приглашать маяк,  на озере разыгрались шторма, каких не помнит история тысячелетий.

Вот тогда заговорили о древних духах предков индейцев, которых потревожили, еще и обманули. А дело было – как в книжках пишут... 23 сентября 1787 года, еще на памяти живущего у маяка поколения, британские чиновники встретились с вождями индейского племени миссиссага, чтобы подписать передачу Британской короне земель вдоль озера Онтарио. Таким образом, 250.808 акров земли (от сегодняшнего хайвэя 27 до 404-го, и до Bloomington Rd. на севере) были обменяны на небольшую сумму денег, 2000 кремней для ружей, 24 латунных чайника, 120 зеркал, 24 ковбойские шляпы (т.е. каждому ковбою по чайнику), рулон фланели в цветочек,  96 галлонов рома. То ли ром передали первым, то ли по другой причине, но в этот момент индейцы миссиссага не осознавали, что они навеки отказываются от прав на эти земли, а представляли, что передают их в аренду британцам в обмен на вечные подарки и подношения. 

 Отрезвление пришло через 18 лет. В 1805 году вожди племен таки подписали с Британской короной договор под символическим номером 13, узаконивший навеки ее владение давно отошедшими землями и архипелагом островов в озере, соединенным с берегом песчаной косой. За это пересмотрение индейцам дали живые деньги – 10 шиллингов.  Но индейцы потребовали обратно Торонтовские острова (вернее, полуостров), так как он не был упомянут в сделке – только береговые земли! Угадайте, что бледнолицые сказали краснокожим? С коварным лукавством они намекнули, что никаких островов не существует, есть полуостров, надежно связанный с берегом – его неделимая часть.

Вот с этого времени стали происходить странные вещи. Река Ниагара перестала намывать песок на косу. В озере начали бушевать шторма. В тихом, мелком Онтарио! И вот в 1852 году страшный шторм пробил брешь в песчаной косе, связующей остров с берегом, а в 1858 году, после еще более ужасного шторма, 200-метровый глубокий пролив навсегда отделил Торонтовский остров (вернее, острова) от Большой Земли.

Но про индейцев никто не вспомнил...

 

Судьба островитян

На острове уже вовсю жили и строили. Начиная с поселка смотрителей маяка, их родных и соседей, разрослась островная община. Открылись две школы, две церкви, отель и парк развлечений. Построили стадион. Нашли брошенный на мели пароход, починили и пустили паромом между городом и островами. Маяк «Гибралтар» надстроили еще на 20 футов, и в 1945 году его уже электрический фонарь сделали зеленым, чтобы он выделялся на фоне огней большого города у него за спиной. Почему не пробовали восстановить косу?  А кто бы тогда «стриг купоны» за переправу? – сказали мне знающие люди. И правда. Пара престарелых паромов курсирует без устали весь судоходный сезон и сегодня, везя на природу по тысяче горожан за раз.

К 1950 году на острове было 600 домов и коттеджей, свои фермы и инфраструктура, выросло не одно поколение. Но в 1953 году построили Гардинер, отнявший сотни акров прибрежный парков и зелени. Жители стали возмущаться. И городские мужи решили проблему кардинально. Островитян стали выселять, чтобы отчитаться о создании парка на острове. Люди боролись, выгоняли шерифа, но 10 лет назад успокоились – 300 домов на самом дальнем от маяка острове оставили на 99 лет. Видимо, в надежде, что за это время их обитатели переселятся в лучший мир, а новым  селиться запретили.

 

 

Проклятье маяка

Люди начали бежать не только от маяка, но и с этой части острова. Домики вокруг него обветшали и обвалились. Последний смотритель запер тяжелую дверь старинным железным ключом и уехал навсегда в 1958 году. Маяк погас. Вместо света и флага корабли стали направлять радиосигналы с построенной рядом вышки. Озеро отступило на сотню метров, оставив ненужный теперь маяк посреди выросшего дикого леса. Опустевшие домики вокруг снесли. Люди ушли, даже построенные рядом деревянные бараки для художников и скульпторов что-то не пользуются популярностью.

Один художник рассказал мне про проклятие индейцев. Что якобы за то, что у них ТАК забрали землю, они прокляли город, что на ней встал. Чтобы никому не было в нем радости. Поэтому, грустно вздохнул он, нет тут никому счастья.

 

- Неправда, - говорю я. - С индейцами договорились. В 1986 году, через 200 лет, они подали иск. Четверть века длилась тяжба, и пять лет назад, в 2010 году правительство Канады выделило 145 миллионов долларов, переведя древнюю цену земли в сегодняшние деньги. Из индейцев племени миссиссага осталось 1700 человек, и каждому дали по $20.000, положив их в трастовый фонд для грядущих поколений. Так что – дело закрыто.

- А проклятие снято? За все эти земли – цену домов на одной улице в сегодняшнем Торонто? Думают – откупились?

- Знаешь, насчет проклятия – ты зря. Это земля пришельцев. Эмиграция – не сахар. Не каждому тут достается серебряная ложка меда. Скорее, наоборот. Поэтому не стоит сваливать на индейцев. Хотя, знаешь...

 

У маяка зябко и малолюдно  – даже днем. А ночью? А в дождь и ветер, а в черную онтарийскую стужу? Озеро катит свинцовые волны, в воздухе взвешен холодный туман, короткий день угасает. Паром уже не ходит, осень, Хеллоуин.

И знаю я, в чем дело. В такие ночи фонарь на маяке над деревьями начинает светиться блеклым светом. Каким горел жир кашалотов. Не раз и не два ходили проверить, но только отпирали железным ключом тяжелую дверь - внутри маяка слышались жалкие стоны. Никто не посмел подняться наверх. Потому и ушли люди. Потому тут никто не живет и даже не задерживается.  А еще говорят – проклятие индейцев заперто тут, внутри маяка. И все те боли и несправедливости, что случились на земле теперь огромного города – нашли пристанище здесь. И плачут и стонут, и светят блеклым светом давно потухший фонарь, подавая осенними ночами сигнал кораблям. А может, и впрямь все просто? И это дух первого смотрителя маяка? Простой, обычный маяк с привидениями...

И только раз в год, в День Открытых Дверей Торонто, работник парка достает ржавый ключ, отпирает дверь, и при свете майского солнышка вы можете пройти 90 ступенек вверх, попасть к давно погасшему фонарю и посмотреть на озеро, на форт Йорк и безумно рвущийся вверх город Торонто.  Завтра и в воскресенье! Если не боитесь – тогда идите!

 

 

Эти и другие статьи Саломеи Лев вы можете прочитать на Facebook. Просто наберите Club Salomea Lev. Присылайте свою информацию об интересных местах, и я обязательно о них напишу. Удачи и до встречи!

 

Саломея Лев

(salomea.lev@gmail.com)