Узаконенный грабеж.

 

Программа каннибализма. Телевизионные дебаты лидеров ведущих партий Канады не привлекли особого внимания электората. С каждыми разом тает число желающих смотреть дебаты, потому что интересного и информативного разговора в групповом формате не получается. Теледебаты надо проводить диалогами, каждый с каждым, и лишь потом выпускать всех шестерых лидеров на «ринг». Иначе получается групповой политический боксинг, где побежденным оказывается избиратель, так и не сумевший узнать что-то концептуальное о лидерах и их программах.

 

В условиях острого дефицита времени участники дебатов в основном стремятся нанести друг другу удары побольнее. Например, лидер консерваторов Эндрю Шир задал вопрос лидеру либералов Джастину Трюдо о его роли в скандале с «отмазкой» компании SNC Lavalin от адекватного наказания за возможную коррупцию. На что Трюдо повторил свой традиционный ответ: я, как положено премьер-министру, защищал рабочие места.

Шир должен был сформулировать иначе: уважаемый коллега, а как бы вы охарактеризовали подобные действия главы правительства, не будь вы им? Тогда Трюдо вряд ли бы смог уклониться от адекватной оценки случившегося. Потому что нарушения закона нельзя оправдывать рабочими местами или любыми другими благими намерениями.

 

Между тем, подобный «благонамеренный» подход распространяется все шире, и уже фактически легализован. Утром в понедельник климат-экстремисты на несколько часов перекрыли движение по мосту в центре Торонто. И хотя планы Extinction Rebellion были хорошо известны, защитить общественный порядок заранее никто и не подумал.

 

Вдохновленные негласной поддержкой, радикалы пообещали с удвоенной силой терроризировать общество, пока правительства всех стран не согласятся прекратить к 2025 году «человеческие» выбросы двуокиси углерода. Это требование коллективного самоубийства, потому что придется полностью свернуть промышленность, сельское хозяйство, транспорт, связь, образование, культуру. Людям в прямом смысле придется есть друг друга, что еще больше сократит их число и вред, который они наносят природе!

Публичные бесчинства и угроза социального террора – это традиция левого радикализма. Она зародилась тогда, когда у работающего населения не было всеобщего избирательного права, этого инструмента демократической саморегуляции общества. В те времена групповые нарушения общественного порядка были оправданы в силу отсутствия иных каналов продвижения интересов части людей. Сегодня они воспринимаются как беззаконие и шантаж. Свежий пример – недавняя забастовка школьных юнионистов в Онтарио. Консервативному правительству пришлось пойти на серьезные уступки, чтобы избежать долговременного закрытия школ. Налогоплательщикам этот компромисс обойдется во многие десятки миллионов долларов ежегодно.

Юнионисты сохранили и расширили привилегии, о которых большинство работающих онтарийцев могут только мечтать. Например, гарантированные рабочие места, ежегодные 11 полностью оплачиваемых больничных дней и 120 дней по временной нетрудоспособности с сохранением 90 процентов зарплаты. Не удивительно, что юнионисты издевательски поблагодарили правительство Дага Форда за то, что оно «открыло копилку».

 

Правительство Дага Форда, со своей стороны, назвало «большой победой» то, что теперь школьная администрация сможет требовать от персонала справку от врача при невыходе на работу, подтверждающую наличие заболевания. В целом это пораженческий договор для правительства консерваторов и онтарийского налогоплательщика. И полная победа юнионистов, которым, помимо прочего, гарантированы существующие 55 тысяч рабочих мест даже в случае серьезных экономических проблем или значительного сокращения численности учащихся. Впереди у правительства Форда бои с профсоюзами учителей начальных и средних школ. Кстати, их средняя зарплата превышает 90 тысяч долларов.

 

Средняя зарплата в Онтарио составляет 59 тысяч долларов. Итак, школьным юнионистам удается очень успешно продвигать собственные материальные интересы - на фоне падения качества образования. Кризис – банкротство или восстание налогоплательщика - неизбежен, если социальный шантаж будет оставаться законным инструментом, а одна часть общества будет по-прежнему вынуждена оплачивать доходы и привилегии другой. Грабеж не перестает быть грабежом, если он узаконен.

 

А.Гладков
agexpress@mail.com